ДраконРассвета

Речь идёт не о сигнальной системе, как таковой - это есть практически у всех живущих, в этом вы правы. Как и в том, что таковая не может являться критерием разумности - именно в силу всеобщности. Речь идёт о возможности межрасового контакта. Перечитайте мой пост (на 5ой, кажется, странице), где приводится не только определение, но некоторые комментарии. Подлежит. Изначальная аксиома гласит, что любая раса может быть разумной. Однако, эта аксиома имеет и обратное значение - любая раса может быть неразумной. Пример же появится, когда мы сосздадим это самое определение. Вы опять не хотите понять то, о чём я говорил уже не раз - забудте, что вы человек. Представте себе, что вы появились в нашей вселенной. Вы - какое-то существо. Абстрактное. Разумное. Вы озадачиваетесь поиском представителей разумной жизни. По каким критериям вы будете их искать? Так а с этим, кажется, никто и не спорит. Какая разница, каким именно образом существо становится разумным - от рождения, или в процесс онтогенеза? (кстати, о врождённости разума у человека - вспомните случаи воспитания человеческих детёнышей зверями. Много у них разума? Разума в вашем, человеческом понимании.) И никто никакой иерархии здесь и не пытается выстроить... Мы - о поиске универсального определения разумности существа. А вы? Ваши замечания пока носят лишь нигилистический характер - вы отрицаете. Это несколько.... хм... нечестный вид диалога. Предложите что-то своё, и мы обсудим.

*Упал в обморок от обилия непонятных слов, и потихонечку ретировался...*

Красота смертного совершенна, поскольку открывает для нас возможность прикоснуться к высшему духовному проявлению - Любви. Разумеется, бывает и любовь к поеданию. Но у меня, почему-то, язык не поворачивается назвать такую любовь возвышенной...

Мда... Однако, я понял, что у меня этого нет, и потому не работает. И ещё. В "новых сообщениях" показывается моё собственное - зачем? Или у меня опять чего-то не хватает?

Красота, воспринимаемая через желудок - утилитарна, поскольку известно, во что превращается... И нужна лишь для того, чтобы вызвать слюноотделение. Красота же, которая радует душу, возвышает, и делает нас чище.

Мы же ищем описание не любой расы, а именно разумной. И то, что вы считаете, что приведённое определение "описывают идеально здоровую разумную расу" показывает, что вы согласны, не так ли? Ведь это именно то, что мы и искали - определение как раз такой расы/рас... На остальные замечания прекрасно ответил suschestwo. Респект.

А Асприн? Его "Мифы" - весёлые и очень жизнелюбивые, настроение поднимают только так. Кстати, там и драконы замечательные.

УРА!!!!!!!!! Хоть один сторонник появился! А то, в Гнезде меня обфыркали и проигнорили... Кровожадные они... А насчёт своего жизненного пространства - это верно, конечно, только я никак сформулировать не могу. Чё-то слова как надо не складываются...

В том-то и дело, что люди считают. И если мы хотим получить действительно универсальное определение, то с позицией антропоцентризма надо распрощаться. Даже при том условии, что сам человек может попасть с категорию не-разумных. Если есть набор, то это уже - критерий. Давайте попробуем сократить этот набор. До необходимых параметров, без которых просто нельзя обойтись. Как, однако, вы близко подошли к тому, что я предложил с самого начала...

Неудобно: - нет кнопочки "новые сообщения" на каждой странице; - нет кнопочки "отметить все форумы прочитанными"; - не работает кнопка "вернуться к началу", расположенная в каждом сообщении (или это только мой глюк?)

Ну, я-то изначально был против опоры на инстинкты и рефлексы. По-моему, надо идти "сверху", а не "снизу". Из материальной природы (физики, химии, биологии) духовное не выводится. Это иная категория, и определение, следовательно, надо искать именно в ней, т.е., в духовном. Речь, мышление, сознание, восприятие, мировоззрение, идеология... Где-то здесь.

Мда... Если б там не было слов "хорошую поэзию", я, наверно, выложил бы парочку... А так...

Хм... Разумным называется существо, поступающее против логики естественно-биологического поведения? Так? А своё определение я уже давал.

suschestwo На мой взгляд, наоборот, вопрос "что значит быть разумным?" предполагает ответ в виде формулировки этогой самой разумности. >можно описать типично разумное создание Чтобы описать типичное, необходимо вначале определить тип, то есть, дать его определение. Иначе, как мы будем понимать - типичное оно или нет? В данном случае - типичное разумное существо. Если с "существом" более или менее понятно, то с "разумным" как раз, весь казус и происходит. >разумное создание (дракона, человека и тп), но не дать понятие "что есмь разум" Каким же образом вы будете определять, кого именно относить в категорию разумных? Значит, у вас есть некий принцип, по которому происходит этот отбор? Сформулируйте его, и получите определние разумности.

suschestwo Будте, пожалуйста, аккуратнее с терминологией, иначе мы совсем запутаемся. >Нет определения разумности, но можно описать типичного зверя и типичного разумного. "зверь" и "разумный" - понятия из совершенно разных категорий. Зверь вполне может быть разумным. Так же, как разумный может быть не зверем. В биологии понимается, что зверь = млекопитающее, это синонимы. А вся фраза в целом - просто парадоксальна. Что вы имели в виду? Как можно описать типичного разумного, не имея определения разумности, то есть, не зная, кого описываем?

Зелёный Да, такая способность может быть зафиксирована сторонним наблюдателем. Однако, для того, чтобы понять - есть ограничение (или даже остановка) инстинкта, необходимо иметь полный перечень всех инстинктов, с полным описанием содержания каждого из них. Причём, для каждого/любого существа. Хотя теоретически это возможно, но на практике... Весьма сомнительно. Да что далеко ходить - мы не знаем всех инстинктов человека - самого, казалось бы, изученного животного... К тому же, понятие "инстинкт" - довольно расплывчато. Не в определении самого понятия, а определении его действия в реальной жизни. Можно всю деятельность того же человека свести только к чистым инстинктам и рефлексам, что в своё время почти успешно проделывали бихевиористы.

Дем Я разговаривал с лошадями, собаками, кошками, змеями, лосями, ежами, жабами, лягушками, летучими мышами, кабанами, дельфинами, и ещё много, с кем - всех не вспомнить. Все они проявляют интеллект (разумеется, значительно отличный от человеческого. Не разум, потому что я пытаюсь остаться в своей формулировке), и я уверен в разумности некотрых из них. Вопрос заключён в том, что к любому существу надо обращаться таким образом, чтобы тебя поняли. И ты понял ответ. В противном случае всё сведётся к объявлению "Разумных нет, кроме человека". И никакого поиска универсального определения разумности не будет.

Snow, А каким образом я узнаю, что такой вопрос поставила, скажем... лягушка? Или шимпазе даже?

– Ты жив! – девушка упала ничком на дракона, и обняла его, приговаривая, – Жив, жив, жив… Милый мой, родной, любимый! Ведьма сообразила, где находится голова, и переместилась к ней. Гладя закрытый глаз, она говорила: – Ну, же, родной! Очнись! Твоя ведьма снова с тобой, любимый! Приди в себя! Веко дракона дёрнулось, и медленно поднялось. – Штооо… Хдеее…. – прошипел едва слышно он. – Здесь, на земле! Милый! Ты жив! – Ведьма склонилась над головой возлюбленного, из глаз её хлынули слёзы… Неожиданно от ледяной стены откололся огромный кусок, и ведьма инстинктивно накрыла собой голову дракона. Однако прошло некоторое время, а ничего не падало. Оглянувшись, она увидела то, что меньше всего ожидала увидеть. Перед ней стоял Ледяной Демон. – Посторонись… – от его голоса у девушки задрожали внутренности, но она решительно замотала головой, – Посторонись, я не причиню ему вреда… – вновь прогрохотало кристаллическое чудовище. Видя, что слова его не производят никакого эффекта, Ледяной Демон легко отодвинул девушку к стене, и подсунул руки под лежащего дракона. Аккуратно, даже бережно и нежно он поднял его, и начал скользить по ледяной стенке шахты наверх. Изумлённая ведьма встрепенувшись, рванулась следом, напрягая все силы, чтобы не отстать. Она почувствовала, что сейчас рухнет на дно колодца, когда её снизу подхватила огромная холодная рука. Ничего не понимая, ведьма без сил опустилась на ледяную ладонь, и отдалась на волю Провидения – она была слишком измучена, чтобы испугаться по-настоящему. Несколько мгновений – ладонь чуть наклонилась, и ведьма съехала на поверхность ледника рядом с отверстием выплавленной ею шахты, ровнёхонько к боку лежащего здесь же Дракона. – Что? – изумлённо подняв глаза на сверкающую фигуру, спросила она, – Но почему? – Я не убийца… – пророкотал Демон, – И сейчас мне нужна будет твоя помощь. – В чём? – удивилась ведьма. – Я могу срастить его кости – они сродни льду и камню. Но я не могу наполнить всё его тело должным количеством жизни… Это должна сделать ты. Иначе он умрёт. – Я… Я постараюсь… – ведьма погладила холодеющий бок дракона и, почувствовав, что именно теперь, когда спасение было так близко, она может его потерять – теперь уже окончательно и бесповоротно. В ней что-то будто лопнуло, или взорвалось, и она почувствовала такой прилив силы, какого даже не подозревала в себе, и она, решительно взглянув в сверкающее лицо Ледяного Демона, твёрдо сказала: – Да! Я сделаю это! – Хорошо, – громыхнуло ледяное чудовище, – Теперь я вижу, что ты готова. Ледяной демон склонился над драконом, аккуратно расправил его крылья, лапы и хвост, и стал медленно оглаживать своими полупрозрачными пальцами всё драконье тело. Через несколько минут он выпрямился и прогрохотал: – Всё! Теперь ты, ведьма! Девушка подошла вплотную к лежащему телу, и положила на него свои маленькие, изящные ладони. Закрыв глаза, она произнесла череду мантр, которым её научил Дракон во время долгих занятий в пещере. Она почувствовала, как сила, клокотавшая внутри неё, изливается через руки, и наполняет тело Дракона жизнью. Вот, она увидела внутренним зрением, что ожило и забилось в нормальном ритме сердце, как шевельнулись, и начали качать воздух лёгкие, судорога прошла по всему телу, и мышцы наполнились жизнью. Наконец, яркой звездой полыхнуло сознание, и Дракон, вздрогнув, поднял голову. Золотые глаза распахнулись, и яркая мысль рванулась навстречу трепетно ждущему этого момента сознанию Ведьмы: – ЛЮБИМАЯ!!!! Ведьма отняла руки, встряхнула кистями, и улыбнулась Дракону. – Ну, вот! Твоя наука не прошла даром… – Ведьма шагнула, и обняла дракона за шею, – Любимый… – слов больше не осталось, и она – в который раз уже за прошедшие сутки! – заплакала. Дракон ткнулся носом в её плечо, и тихо прошептал: – Я всё-таки не обошёлся без твоей помощи… Ведьма, продолжая плакать, часто-часто закивала. Потом, хлюпнув носом, она сказала: – Я… Я ничего не смогла бы, если бы не он… – Он? Кто? – удивился Дракон. – Он… Демон… Ледяной Демон… Дракон вскинул голову, и столкнулся взглядом со сверкающим гигантом. – Ты?!... – Мне нет нужды убивать тебя… – пророкотал демон. – Зачем же тогда?... – Ты не пройдёшь… – немного грустно, но твёрдо ответил гигант, – Видишь? – и он взмахнул рукой. Позади него высилась ледяная стена, делящая мир на две части. – Но как же?! – воскликнула ведьма, – Ведь она рассыпалась, я сама видела! – Это – его стена, его страх… – прогремело в ответ, – Он ожил, ожил и страх. – Но я не боюсь смерти! – прорычал Дракон, и выдохнул клуб пламени. – Да, ты не боишься смерти… – согласился Ледяной Демон, – То было в прошлый раз, и ты победил меня, и пролетел. Теперь же тобой владеет другой страх… – Но страх смерти – самый сильный из страхов, а я победил его! Я не боюсь смерти, и ты должен пропустить нас! – На этот раз ты боишься не за себя… – усмехнулся, брызгая радугами восходящего солнца, Ледяной Демон, – Ты боишься, что твои мечты погубят других… Ты можешь преодолеть этот страх? Дракон ничего не ответил и, склонив голову, глубоко задумался. – Ты можешь принести в жертву себя… Что ты и сделал. Но можешь ли ты поверить в то, что кто-то способен принести себя в жертву ради тебя? Ты можешь принять это? Или по-прежнему считаешь, что это будет не жертва во спасение, а смерть по твоей вине? Думай, дракон, думай… Хотя здесь не думать надо, а… Ледяной Демон замолчал, и в ущелье повисла тишина. – Я вижу, ты не готов… – громыхнула гора сверкающих кристаллов, – Там, за стеной – твоё будущее. Но тебе туда не пробиться. Возвращайся назад, в прошлое… Это твой единственный выход… август-сентябрь 2006.

Stormbringer А как быть в этом случае, скажем, с дельфинами? А разумный океан Лема? Дем Заявить? Это как? Встать на Красной площади, и кричать: "Эй!!! Послушайте! Я - разумный!!!" Так, что ли? Хм... Прошлой осенью ходил я за грибами, на просеке с лосём встретились. Я ему: "Привет!". Он мне:" Здорово... Ты чего так шумно по лесу топчешься?" Ну, и т.д.... Минут 5 поговорили, и разошлись по своим делам. Это можно считать заявлением о разумности? Если можно, то чьим - лося или меня?

Rivelt Да, именно. Культу́ра (от лат. cultūra) — 1набор правил (часто неформальных), стереотипов и норм поведения 2результатов творчества, свойственных некоторому обществу; совокупность созданных человеком материальных и духовных ценностей 3человеческая способность эти ценности производить и использовать; является важнейшей характеристикой человеческой жизнедеятельности. /Википедия/ Вполне годящееся определение. Об этом лучше меня сказано давно - А. Безант или Ч. Ледбитер, не говоря уж о самой Блаватской. Дем А каким образом можно установить - есть такое понимание у лягушки, или нет? А у акулы? У домового?

– Что переждать? – ведьма спрыгнула на землю, подошла к голове Дракона, и заглянула в его золотые глаза, – Что происходит, милый? – встревожено спросила она. – Эта стена, – дракон кивнул в сторону непонятного занавеса, простёртого от горизонта до горизонта и от земли до, казалось, самых звёзд, – Это Ледяной Демон… – Ледяной Демон? – ахнула, прикрыв ладошкой рот, девушка, – Тот, о котором рассказывают сказки? Значит, он и вправду есть? – Есть, милая, есть… – кивнул дракон, вглядываясь в дрожащее марево, на глазах начавшее обретать вид монолитной ледяной стены. – Так вот, значит, какой он… – задумчиво глядя на ледяную перегородку, разделившую мир надвое, пробормотала Ведьма. – Нет, милая… Это не он, это лишь его… инструмент… – дракон чуть помолчал, всматриваясь в какую-то точку на ледяной стене, и добавил, – А вот и он, появился… Гляди! На поверхности почти гладкой стены появился уступ, на котором стояло громадное, выше самого высокого дерева, существо. Сложенное из кристаллов льда, оно сверкало в лучах заходящего солнца, разбрызгивая радужные сполохи. – Тебе не пройти! – загрохотало со всех сторон так, что ведьма зажала уши руками, а с окрестных гор посыпались лавины. – Ладно, – проворчал Дракон, – Побудь здесь, милая, а мне надо с ним разобраться… – дракон скользнул с обрыва, и полетел навстречу Ледяному Демону. – Тебе помочь, милый? – крикнула вслед Ведьма. – Нет! Это моя битва! Только моя! – донеслось до девушки. Дракон разогнался и, окутавшись огненным коконом, врезался в грудь Ледяного Демона. Происходящее скрылось в облаке пара, а когда его отнесло в сторону ветром, ведьма увидела, что на месте Ледяного Демона зияет огромная выбоина, а сам дракон кувыркаясь, падает среди острых ледяных глыб. – Любимый! – вырвалось у девушки, готовой броситься вниз – туда, к беспомощно падающему возлюбленному. Однако дракон уже пришёл в себя и, коротко взмахнув крыльями, вылетел из потока падающих осколков. Мерно взмахивая, он начал набирать высоту. Через несколько минут он поднялся гораздо выше площадки, с которой, затаив дыхание, следила за ним ведьма. Отлетев подальше от стены, дракон вновь начал разгоняться. Взглянув на то место, где недавно стоял Демон, она с ужасом увидела, что никаких следов разрушения на стене нет, а на вновь появившемся уступе начинает проявляться радужная фигура. – Тебе не пройти! – загрохотали, казалось, сами горы, однако это не остановило дракона, начавшего новую, ещё более стремительную атаку. Огненный шар, раза в три больше, чем первый раз, с громоподобным воем, подобно падающему метеору, врезался в ледяную стену. Блеснула ослепительная вспышка, а через несколько секунд горы встряхнуло так, что часть их обрушилась. Рухнула вниз и бОльшая часть площадки, где стояла, боясь перевести дыхание, ведьма. Ей пришлось даже вспорхнуть, чтобы перелететь на уцелевший островок. Когда ноги её коснулись опоры, её сбил с ног грохочущий удар-вихрь, долетевший до ведьмы. Перекувырнувшись, девушка вскочила, не обращая внимания на ссадины, появившиеся от острых камней, и подбежала к краю, чтобы увидеть происходящее. Огромный кусок ледяной стены, будто в замедленной съемке, сползал вниз. Следом за ним, распространяясь, будто круги на воде, начинали падать соседние куски ледяной стены. Постепенно в стене образовался пролом, за котором виднелась горная страна, куда так стремился Дракон. Внимательно глядя вниз, Ведьма пыталась увидеть хоть малейшие признаки дракона – хоть хвост, хоть кусочек крыла. Но кроме ледяной мешанины, стремительно падающей в чёрную глубину ущелья, видно ничего не было. Наконец, не выдержав, девушка сорвалась с места и, ускоряя крыльями и без того стремительное падение, полетела вниз – туда, где обломки ледяной стены погребли под многометровой толщей её жизнь, её любовь – её Дракона. Она спустилась быстрее, чем прекратилась ледяная лавина, и ей пришлось летать над ледяной рекой, в которую обратилось дно ущелья, дожидаясь, когда можно будет опуститься, не боясь оказаться под многотонными ледяными глыбами, падающими сверху. И, хотя она не верила, что любимый её погиб, глаза её наполнились слезами, мешая хоть что-то увидеть в наступающей темноте. От падающих сверху кусков льда и камней она уворачивалась, не видя их, и подчиняясь лишь интуиции. Наконец смертоносный ледопад закончился, и ведьма смогла опуститься на ледяную поверхность. Тишина и тьма полностью поглотили дно ущелья. Лишь звёзды, слабо мерцающие на бархатно-чёрном покрывале неба, тихо позванивая, пели печальную песнь об отважном драконе, осмелившемся напасть на Ледяного Демона. Никакого движения. Ни звука. Только тихий скрип подошв по замерзшей поверхности. И слёзы. Они текли, и комок стоял в горле – так, что дышать было трудно. Девушка шла, не глядя под ноги, не видя, куда идет. Медленно. Она шла, а крылья – те самые невидимые и неощутимые крылья – чертили две глубокие борозды позади. Ледяная река была огромной, по ней можно было идти целый день. Или ночь. А может быть, и день, и ночь – ведь было темно, и у этой реки, от которой исходил могильный холод, берегов не было видно. Да и были ли они, эти берега? Разве может быть берег у тоски? У боли, у отчаяния? Может ли быть берег у любви? И уж, конечно, не у погибшей любви… Ведьма шла по бескрайнему морю замерзшей тоски, и на неё накатывали одна за другой волны отчаяния и боли. И слезы перестали уже течь – они высохли, потому что внутри иссяк их источник. Ей казалось, что внутри у неё что-то умерло, и там поселилась огромная пустота, в которой не было ничего… Без сил она опустилась на лёд. Опёршись руками о шершавую ледяную поверхность, она машинально стала водить по ней, выглаживая маленькое ледяное зеркальце. Через пару минут девушка заглянула в него, и увидела отражение звезды. Звезда мерцала. Приглядевшись, ведьма поняла, что звезда мерцает очень странно – ритмично, будто бы в такт её дыханию. Непроизвольно наклонившись, она закрыла небо, отражающееся в ледяном зеркале, но отражение звезды никуда не пропало, а продолжало так же мерно то вспыхивать поярче, то медленно угасать, и вновь разгораться. Неожиданная, совершенно безумная мысль вспыхнула в ней, заставив вскочить на ноги. Нет, это была даже не мысль, это была острое, до судорог, до спазма сердца ощущение-прозрение «ОН ЖИВ!!!!» – Жив!!! – взвился к звёздам восторженный клич, – Милый мой, любимый! Ты жив, жив, жив!.... Но тут Ведьма замерла, охваченная страхом – как его оттуда извлечь? – Спокойно, милая, спокойно… – начала она уговаривать саму себя, – Вспомни, чему он тебя учил… Успокойся… Вдох, выдох… Сосредоточься на дыхании… Так… Вдох… Выдох… – сердце, плясавшее сумасшедшую румбу, начало постепенно успокаиваться, – Хорошо… вдох… выдох… Зажги огонь в сердце… Так… Направь его в руки… Теперь туда, вниз… Ещё, ещё!... Клубы пара окутали ведьму, лёд под ногами начал плавиться, и стало так скользко, что ей пришлось взлететь. Не прекращая плавить лёд, девушка медленно погружалась всё ниже и ниже. Время перестало существовать для неё – только лёд и пламя, лёд и пламя… Небо начало светлеть, когда Ведьма поняла, что она проиграла. Сил не осталось. Она бессильно уронила руки, и опустилась на дно выплавленной в леднике шахты. Вокруг словно молоко было налито – всё пространство было наполнено густым белым паром. Но едва ноги её коснулись дна, как надежда с новой силой вспыхнула в ней – она победила! Она стояла на драконе! И он был жив!

Но Ведьма не осталась в долгу. Она взмахнула рукой, и венок Дракона вдруг увеличился и нежно засветился. – Вот, так вот! – воскликнула она, неожиданно прыгнув на мужчину. – Или вот так, – успевает среагировать Дракон и, поймав её ещё в полёте, обнимает. – Эх…– мечтательно вздохнула девушка, устраиваясь на груди у Дракона, – Последний раз… как же это прекрасно… можно будет провести вместе вечность и не задумываться о будущем, не бояться, что не найдем друг друга… – Конечно, – улыбнулся Дракон, – И я знаю, у нас всё получиться. И ещё одно. Я люблю тебя, моя ведьмочка. Она тепло посмотрела на него, в её глазах стояли слезы, но то были слезы счастья. Перехваченным от волнения голосом она прошептала тихо-тихо, будто боялась, что спугнёт это волшебное ощущение: – Как я рада… рада, что могу сказать тебе те глупые, но в тоже время самые важные три слова – я тебя люблю и не хочу тебя терять. Дракон ничего не стал говорить в ответ, да слова там были излишни. Он просто очень крепко обнял девушку и нежно поцеловал её. Только к вечеру они собрались домой. Лететь в темноте было страшновато, но они подсвечивали себе путь венками. Пару раз, правда, Ведьма чуть не врезалась в деревья, но Дракон со смехом выправлял её полет хвостом. – Пора спать, – потянулся Дракон, когда они уже прилетели, но Ведьма была с ним не согласна. – Неет, давай уж поработаем, мне не хочется отодвигать возможную сказку! – Я думаю, несколько часов наша сказка всё же подождет, – мягко улыбнулся Дракон и, не смотря на активные протесты девушки, усыпил её и унес на кровать. – Ты слишком устала, я не хочу, чтобы ты переутомилась, – нежно сказал он, поглаживая её по волосам, и прилег рядом, с насмешкой добавив: – Да и мне бы выспаться нормально, а то полеты-полеты… – Дракон, я устала, – жалобно сообщила ведьма, – А внизу только лёд и камни, на которые и встать-то даже нельзя, тут же сорвёшься… Внизу, сколько хватало глаз, тянулись горы, сплошь покрытые льдом. Острые пики резали тёмную синеву неба сверкающе-белыми клыками. Между ними в чёрно-синюю тень проваливались ущелья такой глубины, что дна было не разглядеть. Облака остались далеко позади и внизу. Здесь же было царство холода, камня, льда, слепящего света и синевы – яркой наверху и почти чёрной внизу, в тени меж острых скал. – Садись на меня, – мотнул головой дракон, – Лететь нам ещё долго, а дальше будет ещё труднее – там горы выше, и воздух ещё разрежённее… Ведьма аккуратно подлетела и уселась на привычное место на загривке – чуть впереди крыльев. – Уффф! – вздохнула она с облегчением, и тут же спросила, – А тебе не тяжело, милый? – Справлюсь… – ответил, усмехнувшись, Дракон. – Осторожно! – вскликнула девушка, вцепившись в пластину гребня, когда дракон, перелетая очередную вершину, чуть не проехался брюхом по острым камням. – Не переживай! Всё будет в порядке! – расправив крылья в планирующем полете, Дракон обернулся и весело подмигнул Ведьме, – Это ещё цветочки… – Это?!!! – воскликнула девушка, прижав руки к груди, – Это – цветочки?! – она пристально вгляделась вперёд, и спросила, – Что же тогда будет дальше? – Ффф! – выпустил клуб дыма дракон, – Да, так, ничего особенного… – Ты сказал – цветочки! – ведьма стукнула дракона кулаком по шее, – Говори, противный драконище, куда ты меня хочешь затащить?! Что, что там будет дальше? – Горы… – ответил Дракон, начав подниматься перед следующей вершиной. – Такие же? – Ну… Почти… – Что значит, почти? – Немного повыше… – Немного?!! – в голосе ведьмы прозвучали угрожающие нотки. – Всё относительно… – дракон скосил глаз на возлюбленную и, заметив нахмуренные брови, добавил, – Ну, намного… Разве это что-то меняет? Не возвращаться же назад из-за такого пустяка! Ведьма покачала головой, чуть подумала, и спросила: – А ты сможешь перелететь? – Думаю, да. Я один раз уже пролетал здесь… – Но тогда ты был один. – Тогда я был не так силён, как сейчас… Не одна ты тренировалась целый месяц… К тому же, там будет место, где можно передохнуть. – Что за место? – живо поинтересовалась Ведьма. – Не сказать, чтобы очень удобное… Но крыльям отдых дать можно… – Тааак… – протянула девушка, – Понятно… Махонький кусочек скалы, на котором даже переступить нельзя, не свалившись в пропасть, да? – Ну… В общем, да… – кивнул Дракон, – Ты мысли научилась читать? – Нет! Я просто уже выучила, что если ты говоришь «не очень удобное», это значит, что там без заклинаний, вообще, удержаться невозможно! – Эх, угораздило же меня связаться с ведьмой… – нарочито сокрушённо пробормотал дракон, однако, так, чтобы ведьма его услышала. Перевалив через очередную гряду, путники увидели впереди дрожащее марево, вставшее стеной от земли до неба. По нему изредка пробегали белые и голубые молнии. Дракон тут же замедлил полёт и стал кружить около одной из вершин. – Что ты делаешь, милый? – спросила ведьма. – Надо найти местечко, где ты могла бы переждать… – дракон, внимательно оглядев вершину со всех сторон, круто повернул, и полетел прочь от неё. – Переждать – что? – Ты видишь эту стену? Завесу с молниями? – ещё раз развернувшись, дракон усиленно замахал крыльями, набирая скорость. – Конечно! А что это? – ведьма увидела стремительно приближающуюся скалу, и воскликнула, – Что ты делаешь? – Наверное, правильнее было бы сказать, не что это, а кто это… – прорычал дракон, и добавил, – Держись! Внезапно он окутался огненным коконом, и врезался в вершину горы. Ведьма, даже не успевшая сообразить, что происходит, лишь вцепилась в пластину гребня, и крепко зажмурилась. Однако, не смотря на раздавшийся жуткий грохот, кроме лёгкого толчка, она ничего не почувствовала, и тут же открыла глаза. Оглянувшись, девушка с изумлением увидела, что вершина горы исчезла, а вместо неё – относительно ровная площадка величиной с половину футбольного поля. По склону горы катилась, поднимая тучу снега и пыли, огромная лавина. – Что это? – изумлённо спросила Ведьма дракона. – Это – местечко, где ты сможешь переждать… – ответил он, мягко опускаясь на только что созданную площадку, – Слезай, дорогая…

– Ну, что тебе не нравится на этот раз? – грозно нахмурившись, и уперев руки в бока, спросила ведьма. Глаза её слегка мерцали, и казалось, что она сейчас взглядом метнёт молнию в самом буквальном смысле слова. Сидящий на корточках Дракон проводил взглядом убегающую к выходу ящерку и, подняв глаза на готовую взорваться от негодования девушку, спокойно ответил: – Ничего… – гневное выражение лица ведьмы изменилось на изумлённое, когда Дракон, широко улыбнувшись, добавил, – На этот раз всё получилось просто замечательно! – Правда?! – она кинулась ему на шею так стремительно, что он не удержался, и они оба упали, покатившись кубарем. – Я – победила! – гордо сообщила девушка после недолгой возни, усаживаясь поудобнее на смеющемся под ней Драконом, – И теперь ты должен выполнить одно моё желание! – Ка… Какое? – сквозь смех прохрипел Дракон. – Ты должен отпустить меня полетать! – Ты что, хочешь наткнуться на дерево? – справившись со смехом, спросил Дракон, – Или разбиться о гору? – Почему? – удивилась ведьма, – Почему это я должна на что-то натыкаться? – Но сейчас же ночь, милая! – и он указал рукой на чёрное устье пещеры, – А ночное зрение мы у тебя ещё не развили… – Вредный, вредный, противный, хитрющий драконище! – замолотила кулачками по его груди девушка, – Ты специально заставил меня творить этих гадов, чтоб я не летала! – Ну, конечно, милая! – легко поднимаясь с пола с девушкой на руках, ответил Дракон, – Специально… Он подошёл к кровати, и бережно опустил свою ношу на пушистое покрывало. – Зато теперь мы можем полетать здесь… – О, любимый… – ведьма потянула Дракона к себе, – Это единственное, что может соперничать с полётом… – Что ты делаешь, милый? – спросила ведьма, подходя к Дракону и обнимая его за талию. – С генетикой пытаюсь бороться… – Дракон мельком взглянул на девушку, и отставил в сторону большую колбу, из которой выливал содержимое в широкую чашу, – Я хотел сказать, с наследственностью, будь она неладна! – Что случилось, дорогой? – взглянув на утомлённое лицо Дракона, обеспокоено спросила ведьма. – Последние два мира… – Дракон взял скальпель, провёл лезвием по запястью, и расположил руку над чашей, наполовину заполненной густо-фиолетовой, почти чёрной, жидкостью, – Я едва успевал к твоему прилёту. Ты не представляешь, как трудно научиться становиться человеком, родившись крокодилом… Капли крови падали в тёмную жидкость, но не растворялись в ней, а собирались в ровный тёмно-красный шар, частично выступающий над поверхностью. – Крокодилом?! – ахнула ведьма, прикрыв рот рукой, – Ты не говорил никогда… – Любимая! – Дракон склонился к ведьме, и потёрся носом о её ухо, – А кем, ты думаешь, я появляюсь на свет? – Ну-ууу… – протянула девушка, прильнув к плечу любимого, – Я думала… Я всё время думала, что драконом… – Нет, дорогая, – устало покачал головой Дракон, – Драконы были только в первых мирах… А потом… Потом становилось всё хуже и хуже… – Ты не рассказывал… – Зачем? Разве это что-нибудь изменило бы? Дракон взял маленький пузырёк и капнул из него желтого раствора на рану. Жидкость вскипела, соприкоснувшись с кровью, и кровотечение тут же прекратилось. Он подождал, пока опадут последние пузыри пены, и протёр тряпицей запястье. Рука оказалась совершенно целой – даже шрама не было видно. Ведьма покачала головой и, глядя на происходящее в чаше, спросила: – Так что же ты делаешь? – Пытаюсь сделать так, чтобы в следующий раз родиться человеком… Как ты… – Дракон раскрутил жидкость в чаше, – И кое-что ещё… Кое-что ещё… Красный шарик крови стал медленно вращаться, испуская бледно-розовое свечение и становясь всё более прозрачным. Внутри стала проявляться маленькая фигурка. Через несколько минут стал отчётливо различим крохотный эмбрион. Он выглядел в точности так, как должен выглядеть человек перед самым появлением на свет. Дракон внимательно рассмотрел содержимое чаши, и торжествующе улыбнулся: – Наконец-то! Он дунул в чашу, и фиолетовая жидкость вспыхнула тёмно-синим пламенем, в котором почти мгновенно сгорело то, что плавало в центре сосуда. Ведьма, с интересом наблюдавшая за всем происходящим, спросила: – И что это значит? Дракон поставил чашу на стол, обернулся и, подхватив девушку, закружил её по залу. – Это значит, что я нашёл! – закричал он радостно и так громко, что даже эхо в ущелье повторило: «…шёл»… – Что, что ты нашёл? – ведьма подняла его сияющее восторгом лицо, и заглянула ему в глаза, – Ну-ка, признавайся, таинственный драконище, что ты нашёл? – Я нашёл… – Дракон остановился, опустил девушку на пол, крепко поцеловал её и, оторвавшись, тихо выдохнул, – Нам не надо больше рождаться, милая… Глаза ведьмы широко распахнулись, она прикрыла ладошкой рот, и шёпотом, будто боясь спугнуть ту желанную мечту, которая посещала её неоднократно, прошептала: – Никогда? Дракон кивнул, потом отрицательно помотал головой, и снова кивнул. – Ну… Ещё один раз. Последний. – Последний… – удивлённо, неуверенная ещё в таком счастье, прошептала Ведьма…– Но как такое возможно? – Возможно, – улыбнулся Дракон, прижимая к себе Ведьму, – Теперь возможно. Конечно, не всё ещё проверено, но надежда появилась, вышла из-за угла и весело подмигнула нам, – Дракон рассмеялся и зарылся лицом в волосы ошалевшей от счастья девушки. Та, обняла его и тихо спросила: – Ты уверен, что риска не будет? – Риск есть всегда. И ты сама это знаешь, родная, но, по-моему, игра стоит свеч. – Ты прав, – улыбнулась Ведьма, подняв глаза на его лицо, – У тебя усталые глаза. Пойдем, разомнемся, полетаем… Дракон рассмеялся. – А ты всё о своём! Ох, летунья! Ну, давай, полетаем! На этот раз они полетели к лесу. Правда, с посадкой у Дракона были небольшие проблемы, но вскоре они уже валялись на свежей траве, и наслаждались погожим деньком. Ветер трепал листву деревьев, из-за чего тени метались по поляне, устроив игру в догонялки с солнечными зайчиками. – Секунду, – улыбнулась Ведьма, отрываясь от созерцания весёлой светопляски, поднялась на ноги и хитро улыбнулась, – Я сейчас вернусь родной, не скучай. И не успел Дракон спросить, куда она направилась, девушка скрылась за деревьями. Вернулась она минут через пять, неся огромную охапку цветов. – Буду плести! – заявила она и уселась на землю. Вскоре она смастерила два, хоть и слегка корявых, но вполне миленьких венка. Один она водрузила на голову Дракону, а один косо нацепила на свою. Дракон, видя как венок медленно, но верно сползает девушке на глаза, рассмеялся и щелкнул пальцами, венок стал поаккуратнее и заискрился озорными огоньками. Это придавало девушке сходство с эльфийкой.

Он неторопливо, нежно провел рукой по её волосам и тихо, с мягкой улыбкой на губах, ответил: – Конечно, помню, родная… – чуть помолчав, он добавил, – Когда-то я думал, что все миры похожи, будто бы их лепили с одного образца, и лишь потом понял, похожи не миры, похожи мы… миры же каждый раз разные…у каждого есть своя изюминка, что-то уникальное, чего нет у других… Договорив, он надолго замолчал, перебирая её волосы и наслаждаясь покоем и тишиной, как вдруг она, неожиданно тихо и печально, спросила: – Ты никогда не жалел? Что мы выбрали такую судьбу? Сотни жизней, сотни миров… Но всегда, всегда наша жизнь течёт по одному руслу. Мы рождаемся в разных местах, ты становишься драконом, находишь пещеру, а я ищу тебя почти всю жизнь… затем, несколько лет счастья, а потом конец и…всё сначала… – А чего бы ты хотела? – мягко спросил Дракон, проводя пальцами по виску и щеке девушки. – Не знаю… – тоскливо ответила Ведьма, отводя взгляд, чтобы он не видел её боли, – Я просто устала… устала, что всё повторяется… устала всегда искать тебя, чтобы пробыть вместе всего немного… – Но вспомни, – улыбнулся он, – ты сама говорила когда-то, что лучше так, чем прожить краткое мгновение жизни и в следующей забыть друг о друге… – Тогда мне казалось это единственно верным… меня давило ощущение обреченности… Но милый, с каждым разом у меня остаётся всё меньше и меньше сил… Родной мой, когда-то я просто не долечу до тебя… В глазах Дракона промелькнуло беспокойство, он испугано прижал девушку к себе, будто бы боялся, что может потерять её прямо сейчас… – Любимая, может быть попробуем по-другому? Давай в следующий раз Я буду искать тебя? Девушка пристроила голову на его плече и тихо сказала: – Ты сам знаешь, что из этого ничего не выйдет. У тебя нет этого дара, только я могу найти тебя, ты же не сможешь… Он прервал её речь, мягко положив палец ей на губы. – Не стоит сейчас переживать. Тебе нужно хорошенько отдохнуть, вот уже тогда сможем решить нашу проблему, сейчас же к ней лучше не подходить… – Но я не хочу спать, я отлично выспалась! – возразила Ведьма, поднимая на Дракона глаза. – А я и не то имел ввиду! – рассмеялся он и, подняв девушку на руки, унес в пещеру. Через несколько часов из пещеры вышла закутанная в одеяло девушка и присела на площадку, подогнув под себя ноги. Занимался рассвет, солнце ещё не успело выползти из-за горизонта, но некоторые его лучи уже пробивались, освещая горы. Вскоре, вслед за ней, из пещеры вышел мужчина, не прикрытый даже простынёй, и присел рядом с девушкой, обнимая её. Она прильнула к нему и вздохнула. – Я не развеял твоих печалей? – спросил Дракон, проводя рукой по волосам Ведьмы. – Конечно, развеял, родной, но… – она на миг замялась, но затем продолжила, – Глядя на эти просторы я вспомнила, как это прекрасно – летать. – Так что нам мешает? – воскликнул Дракон, – Полетели! – Но мои крылья… – начала, было, девушка, но мужчина её перебил. – Они на месте, просто стали невидимыми, и неощутимыми. Но летать ты сможешь, родная! Лицо Ведьмы озарилось, было видно, что она счастлива. – Так полетели! – выкрикнула она, вскочив на ноги, воодушевленная и радостно-весёлая, одеяло упало на площадку, выставив на обозрение её наготу. – Может, ты хочешь одеться сначала? – с улыбкой спросил Дракон, лаская взглядом её гладкое тело. Девушка покраснела и подобрала одеяло. – Да, думаю лучше одеться, а то пойдут ещё предания о ведьмах, летающих нагишом со своими ручными ящерами… – хмыкнула она и пошлёпала в пещеру. Дракон рассмеялся и, догнав её, обнял и весело прошептал: – И ведь, главное, эти легенды не будет отходить от реальности… Рассмеявшись, ведьма чмокнула Дракона в нос и, вывернувшись, побежала одеваться. Ей так хотелось поскорее взлететь, почувствовать, что вокруг воздух, и все правила, все ограничения жизни просто исчезают, унесённые встречным ветром… Громадные крылья мяли воздух так, что тот стонал и ревел, однако дракону всё же никак не удавалось догнать шуструю летунью. Она, смеясь от счастья, крутилась вокруг, улетала вперёд, делала резкие виражи около самого его носа, но ни разу он так и не смог коснуться её. – Ладно, хватит! – дракон шумно выдохнул, и назад унеслось облачко дыма, – Сдаюсь! Ты победила… Ведьма, звонко рассмеявшись – словно серебряные колокольчики прозвенели – замедлилась, поравнялась с драконом, и аккуратно опустилась ему на шею. Обхватив её руками и ногами, она сказала: – Милый, ты просто волшебник! У меня ещё никогда не было таких крыльев! – Волшебник… – довольно усмехнулся Дракон, – Разумеется, я волшебник! Слава Творцу, мне удаётся помнить всё, чему научился в прошлых жизнях… – он скосил один глаз на ведьму, и ехидно добавил, – Не то, что некоторым… – Милый, ну я же не виновата в том, мне приходится выбирать родителей таких, чтобы у меня крылья могли вырасти… А ген крыльев не сцеплен с геном памяти, ты же знаешь… В этот раз мне повезло – сразу полететь удалось, а вот, в прошлый… Мне полгода учиться пришлось, и всё равно не долетела… С генетикой не поспоришь, дорогой… – Это мы ещё посмотрим… – пробурчал Дракон, заложил крутой вираж и, сделав «кобру» перед отвесной каменной стеной, вцепился когтями в край площадки около пещеры, – Слезай милая, приехали… Девушка легко соскочила на гладкие камни. Дракон наполовину заполз следом, и обратился в человека. Встав на ноги, он подошёл к ведьме и, обняв её, повлёк в пещеру. – Нет! – упёрлась та, – Я ещё летать хочу, это так восхитительно! – Тебе пока нельзя долго напрягать крылья, дорогая! Надо постепенно, – уговаривал Дракон, – Мы же и так полдня летали! Неужели ты не устала? – Нет!... – девушка так яростно замотала головой, что волосы её образовали облачко вокруг головы, но потом, смутившись, замерла и добавила, – Ну, может, чуть-чуть… Прильнув к его груди, ведьма просительно заглянула в глаза: – Ну, пожалуйста!... Знаешь, мне всё детство снились эти сны… Я лечу, парю над землёй, мне так легко, так… так свободно! – она примолкла, и приникла к его губам. Нежный поцелуй начал переходить в страстный, но тут девушка неожиданно отодвинулась от возлюбленного, и жалобно протянула: – Милый, ну, пожалуйста… – Нет! – твёрдо, не смотря на нежную улыбку, произнёс Дракон, – Иначе ты испортишь всё моё волшебство. И не сможешь летать вообще. Пойдём-ка, лучше, позанимаемся творительной магией… Пора уже переходить к живым существам… – и он, поцеловав ведьму в нос, увлёк её внутрь горы.