Перейти к содержанию

Не писатель, не поэт - рисую думы силуэт.


Рекомендуемые сообщения

h_1476438141_9837751_209a601b28.png

Здесь выкладывается бОльшая часть моих запасов собственного печатного творчества.

Критика безусловно принимается, но в мягкой форме. 

Мои работы на стихи.ру
Мои работы на проза.ру

Джазби

Авторский рассказ по миру Древних Свитков.
Жанр: фэнтези.
Дата написания: 24 день месяца Заката Солнца, 2014 год.
 
Скрытый текст

Hа территории владения Рифт находился небольшой домик, у самого подножия гор, и жил там простой алхимик, аргонианин по имени Джазби. Каждый день его был похож на другой как две капли воды: утренний завтрак, дорога на Рифтенский базар, продажи зелий и ингредиентов в течение всего дня, закупка продуктами и дорога домой, после чего следует ужин и сон. По выходным он ходил и собирал травы там, где найдет, или скупал их у других алхимиков, если не было времени или сил идти далеко. В свободное время от всей этой суеты он варил и изготавливал зелья на продажу.
Он уже не молод, но еще и не стар и полон сил. Его прошлое не было известно никому, кроме него самого, единственное, что можно о нем сказать - он сирота, подобранный когда-то алхимиком, жившим в этом доме, и единственный его наследник, оставшийся в живых. Сам Джазби давно задумывался о том, что пора бы ему найти себе жену и завести детей, ведь некому присматривать за домом в его отсутствие, некому было бы передать свои знания и наследовать этот дом. Но как-то всё не сходилось, не ладилось: либо нет времени, либо нет денег на подарки. Да и сколько септимов нужно отдать за золотое кольцо с тремя идеально ограненными аметистами? Слишком дорогая традиция, даже для той понравившейся ему симпатичной аргонианки из Рифтенского порта. Но позже она вовсе отказала Джазби, устав ждать его редкие визиты; кроме того, она не хотела покидать Рифтен. Так и жил он один в своем небольшом доме, уже и не думая ни о каких отношениях.
Был самый обыкновенный день месяца Высокого солнца. Джазби собирал расцветшие растения на лугу у своего дома и складывал в наплечный мешок для новой партии заказанных у него зелий. Солнце было высоко, жара стояла почти невыносимая, насекомые одолевали его руки и затылок, а в особенности досаждали комары пролетая мимо ушёй. Его зеленая влажная чешуя блестела на солнце подобно отполированному камню, а желтые глаза, наметанные на узнавание различных трав, быстро замечали нужные листочки и цветки, необходимые для зельеварения. 
Срывая очередной горноцвет, он заметил нечто блестящее в траве немного поодаль от себя. Подойдя ближе, он различил железный кинжал, наподобие того, чем он срезал траву, но гораздо более новый и с резной ручкой. Аргонианин выпрямился и огляделся: нет ли никого поблизости, кто мог бы обронить этот предмет, но никого не заметил. Джазби подобрал его и заткнул за пояс, в надежде, что владелец вернется и постучится к нему домой, чтобы спросить, не находил ли Джазби никакого кинжала поблизости. 
Вечерело. Закончив собирать травы, Джазби вернулся домой, разложил их по полкам, а после высунул из-за пояса тот самый кинжал и внимательно разглядел его. "Если никто за ним не вернется в течение пары дней, оставлю его себе. Мне тогда не придется покупать новый кинжал для сбора трав, ведь этот выглядит таким острым и прочным, а мой совсем затупился".
Поужинав и распланировав завтрашний день, аргонианин было приготовился ко сну, но кто-то постучался к нему в дом. Джазби встал с постели и открыл дверь, догадываясь, что это пришли за тем самым кинжалом. Ящер уже было представил себе, каким должен быть владелец кинжала: сильным мужественным воином, умеющим обращаться с дорогим холодным оружием и не оставляющим его долгое время ржаветь без крови. Но открыв дверь, на пороге он увидел почти юную каджитку, выглядевшую настолько усталой и больной, что ящер без разговоров впустил её в дом. Стоило ей войти, она упала без сознания на пол, не успев ничего сказать. 
Джазби мигом застелил свою постель и положил гостью на покрывало, проверил пульс, температуру, снял с неё броню и лук, который торчал за её спиной и положил всё у стены. Рыжеватая каджитка была охвачена какой-то сильной странной болезнью: её колотила лихорадка, её кидало то в жар то в холод, она бредила. Стоило её накрыть одеялом, у неё сильно поднималась температура, а стоило раскрыть - замерзала. Всю ночь он поил её травами и заставлял уснуть, она постоянно что-то говорила, и Джазби мог разобрать только некоторые слова: "обряд", "колдуны", "помоги"... Джазби мешал самые разные исцеляющие зелья, противоядия, настои, просидел с ней всю ночь. К утру ей стало лучше, и он позволил себе уснуть рядом с кроватью, постелив себе второе одеяло прямо на полу.
Наступил самый разгар дня, ящер проснулся и увидел, что каджитка сидит за столом и что-то увлеченно ест. Джазби встал и взглянул на неё внимательней, пытаясь определить, пришла ли она в себя или всё еще одержима непонятной болезнью. Каджитка заметила это и резко оторвалась от куска мяса, лежавшего в её тарелке. Её зеленые глаза смотрели осмысленно, и вроде бы она выглядела вполне здоровой. Аргонианин заметил, что склянок на столе, оставшихся после ночного бдения рядом с больной, не осталось, а на полках стояли уже чисто вымытые мензурки и бутылочки, готовые к работе.
- О, очнулся! Спасибо тебе, что помог! Я была просто вне себя! Вот, я застрелила пару кроликов сегодня утром, поешь. - Её голос был звонким, как у ребенка, но выглядела она вполне созревшей, хоть и совсем недавно. Она встала из-за стола и наложила из чугунного котла тушеной крольчатины в тарелку и поставила на стол. - Ты не представляешь, какой голодной я была! Просто зверски. Пришлось выйти из дома и настрелять еды, хоть и кружилась голова. А еще немного прибрала на этом столе.
Джазби присел за стол, немного ошалевший от столь быстрого исцеления, так как он промучился с ней всю ночь, а она уже выглядела здоровой и полной сил. От неё исходил сильный мускусный запах, который немного мешал ему думать.
- Как тебя зовут? - Спросил он, не притронувшись к еде.
- Ой, я не представилась, да? Меня зовут Китнис, а тебя? - Она продолжила вгрызаться в мясную кроличью кость.
- Джазби. А что с тобой такое произошло? - Всё еще не мог успокоиться ящер.
- Джазби? Прямо как виноград. - Она хихикнула, но потом погрустнела. - Я почти не помню, что со мной произошло. Я охотилась, а потом очнулась в какой-то пещере. Было темно, а потом было больно. Всему телу. Потом я снова очнулась, снова больно, какие-то голоса что-то говорили вокруг... Меня словно опоили каким-то ядом. Потом я очнулась в лесу, меня спас некий человек. Он сказал, что перерезал всех этих колдунов, не стал просить благодарности и ушел. Я пыталась искать дом и заблудилась. Я поняла, что была больна и нашла эту поляну. Я хотела набрать лечебных трав, наесться их или отнести к алхимику, чтобы исцелил. Потом у меня стала так сильно кружиться голова, было так жарко! Я ушла к лесу, чтобы найти хоть небольшой тенек, там и отключилась. Когда я проснулась, поняла, что потеряла кинжал и пошла искать его, и наткнулась на твой дом.
- Вот как... судя по симптомам, эти колдуны испытывали на тебе какой-то сильный яд. Я рад, что ты в порядке. - Аргонианин отдал ей кинжал и наконец-то мог приступить к обеду.
- Угу, - не отрываясь от еды промычала Китнис.
Китнис попросилась остаться у него на пару дней, чтобы набраться сил и отправиться искать дом. И, как оказалось, не зря. Позже выяснилось, что как бы они не старались - к вечеру ей всё равно становилось плохо. Благодаря зельям и должному уходу ящера, она уже не бредила и не теряла сознание, но по ночам жар продолжал одолевать её. Так же к вечеру усиливался кружащий голову мускусный запах, исходивший от неё, и зачастую Джазби не мог никак сосредоточиться на деле. Ей пришлось остаться у него жить намного дольше, чем она рассчитывала, а Джазби пришлось на время закрыть свою лавку в городе. Днём Китнис охотилась, чтобы добыть еды и помогала аргонианину собирать травы к зельям, вечером они вместе пытались найти рецепт зелья, который мог бы ей помочь, ночью же она сильно болела, и Джазби старался всеми силами сдерживать болезнь,  утром болезнь отступала, и они могли выспаться.
Дни проходили довольно весело: Джазби помогал ей иногда разбираться в травах, смешивать их, они делились опытом и знания. В моменты прилива сил Китнис даже пыталась делать физические упражнения, но голова её сильно кружилась от этого и вскоре она оставила попытки. Ей становилось всё хуже день ото дня. Она перестала охотиться и теперь уже реже выходила из дома. Аргонианин уже ходил за травами один, ломая голову над загадкой болезни. Когда же он был дома, они рассказывали друг другу разные истории, которые слышали от бардов в разных тавернах и гостиницах, а когда эти истории кончились, она рассказали немного друг другу о себе. Как и аргонианин, Китнис тоже не знала своих родителей - они погибли во время набега на караван, когда она была еще совсем маленькой. Бандиты сжалились над ребенком и подкинули её в палатку к одному путнику, который в свою очередь отдал её охотнику. Он вырастил её, а потом она сама отправилась в путь, искать своё счастье или караван с такими же каджитами, как она, где она смогла бы жить так же, как и её сородичи. Но пока она не нашла ни того, ни другого...
- Так у тебя всё-таки нет дома? - спросил её аргонианин.
- Да. На самом деле, дома у меня нет. - Грустно ответила Китнис. - Но я вылечусь, и найду этот дом. Но сначала я отблагодарю тебя за помощь. Когда... Если я вылечусь, я научу тебя охотиться. Это всё, что я могу для тебя сделать. 
Аргониана тронули её слова.
Однажды ночью, когда Китнис схватил очередной приступ болезни, Аргонианин вновь почувствовал тот сильный мускусный запах, исходивший от её тела. Ему казалось, что он уже привык к нему, и ему даже понравился этот аромат. Но в тот день он был особенно сильный. Он взглянул ей в глаза: они были такими глубоко-зелеными, как весенняя трава, и такими отчаянно грустными из-за болей в животе и одолевавшего её жара, такими зовущими... Он посмотрел на её влажный нос, он слушал её неровное дыхание, и что-то пробудилось в нём.
Джазби еще не понял что это, но его влекло к этой каджитке, ему хотелось сделать что-то большее, чем просто ухаживать за ней во время болезни. На время он потерял контроль и погладил её по щеке. Ему понравилось ощущать её шерсть на своих ладонях, он опустил руку чуть ниже, проведя от щеки до шеи... Поймав себя на этом, ему резко стало стыдно и он отдернул руку, и хотел было встать и как ни в чем не бывало, смочить тряпку в воде, но Китнис поймала его за руку и громко прошептала "Джазби!". Аргонианин оглянулся и увидел, что она умоляюще смотрит на него, словно просит "Сделай еще, Джазби, погладь меня еще!" Он округлил свои желтые как луна глаза, выдернул руку и отвернулся, подумав, что она в бреду. 
Следующие пару дней этого не повторялось и Джазби уже начал думать, что произошедшее ему и вовсе приснилось, но из головы тот момент всё никак не уходил. "Что же всё-таки произошло? Неужели она мне нравится? Я теряю голову... Нет, не может этого быть. Она - каджит, я - аргонианин. Нельзя допустить, чтобы это повторилось, нам нельзя быть... вместе? Нет, всё же мне это приснилось. А еще надо срочно найти лекарство от этой болезни. Но не могу же я оставить её одну здесь?". Он тщательно обдумывал план, чтобы можно было выехать из дома и найти хоть одного колдуна, который мог бы знать, что это за странная лихорадка, ведь она явно магического происхождения. 
Сначала он заявился в Рифтен и отыскал местную травницу. Расспросив её, он понял, что она и понятия не имеет, что бы это могло быть, но предложила зайти в храм Мары, в котором жил монах, который был весьма сведущ в магии и мог дать зацепку. Джазби сразу направился туда, сделал небольшое пожертвование для приличия и спросил того жреца. Монах ушел и вернулся с пожилой женщиной в тёмно-синем плаще. Она назвалась Анжелой и спросила, в чем его проблема. Перечислив все признаки болезни, Джазби затаил дыхание и стал ждать ответа. Ждал он довольно долго, старушка тщательно обдумывала всё сказанное. Она попросила помочь ей присесть на лавочку. Ящер подал ей руку и помог сесть. Прошло еще немного времени, и она сказала:
- Знаешь, ящер, я не знаю, как излечить эту болезнь...
Ящер ошарашено сел на лавку напротив и опустил руки. Он не мог себе представить, что её всю жизнь будут мучить эти боли, пока не убьют её. Но глубоко-глубоко внутри он был рад, что теперь она останется жить у него. Ведь никто, кроме него. не смог бы так ухаживать за ней и избавлять её от боли, как он.
- Кроме как, - старуха подняла голову, - тебе придется рискнуть своей жизнью. 
Джазби резко поднял голову и внимательно и встревожено взглянул в черные глаза старухи. 
- Что это значит?
- Тебе придется войти в ту пещеру, где её мучили, и искать противоядие там. Или найти яд, и на его основе изготовить противоядие. Отправляйся один или найди напарника. Но ей не стоит там быть и вспоминать те страшные муки.
Нанять напарника ему было не по карману, и утром же, расспросив Китнис о том месте, откуда она пришла, он отправился в подземелье. Он взял с собой лишь наплечный мешок с хлебом и водой, факел и тот самый кинжал: на этом настояла юная каджитка. Провожая аргонианина, она встревожено сказала ему:
- Не смей там погибать, понял? Я обещала тебе, что научу тебя охотиться, когда вылечусь.
Аргонианин нарочито спокойно, чтобы не вызывать лишней тревоги, прошипел:
- И тогда мы будем квиты.
Порыскав в лесу, он нашел расщелину у подножия горы и спустился в большую пещеру. Это стоило ему немалого труда: его сердце колотилось, как у кролика. "Я не воин! Я не маг! Я даже не охотник, я всего лишь простой алхимик! Все ингредиенты, за которыми надо лезть в пещеры и рисковать своей жизнью, я закупаю у других. Что же я делаю?" Но вспомнив, как Китнис бьется в лихорадке и агонии, он собрал всю свою смелость в кулак, зажег факел и шагнул внутрь - туда, куда не могли проникнуть солнечные лучи. Рыская в пещере, он вздрагивал и оглядывался на каждый шорох, он боялся собственной тени и старался идти как можно тише. Прошло много времени, прежде чем шаг его стал уверенней, и он перестал пугаться ударов своих собственных ботинок о каменный пол пещеры.
Обойдя немало помещений, в которых были лишь останки людей и животных, пыточные инструменты и запекшаяся кровь, он чуть не наткнулся на магическую ловушку. На полу кое-где виднелись едва заметные магические печати. Аргонианин знал, что они заменяют магам механические капканы: если неосторожно задеть печать, то убийственная магия не оставляет от несчастного путника даже горстки пепла. Встретилась даже злополучная нажимная плита, активирующая решетку с шипами и парочка растяжек. "Как же они яростно защищали это место" - подумал Джазби. В итоге он наткнулся на высокий зал, освещенный лишь несколькими свечами. Там был большой праздничный стол, много испортившейся еды и... трупы. Много трупов в черных балахонах, судя по всему, принадлежавших мучителям каджитки. 
Пошарив по углам, он нашел потайную дверь и спустился в еще одно помещение, ничем не освещенное. Там был стол с кандалами, полка с зельями и алхимический стол. "Наконец-то! Всё что мне нужно должно быть где-то здесь." Аргонианин сгрузил в сумку всё, что нашел в этой комнате: склянки, ингридиенты, порошки. Тщательно осмотрев и обыскав всё, он вернулся в зал и, на всякий случай, осмотрел его еще раз на наличие других проходов, но ничего не нашел. Стоило ему попытаться пройти к выходу, как он услышал шуршание в одном из тёмных углов и слабый скрип. У Джазби ёкнуло сердце: неужели это поднялся труп одного из колдунов? Пульс застучал в висках, в одной руке ящер сжимал факел, а другой он выхватил кинжал и приготовился к защите. Какое-то время он стоял так, затаив дыхание и выжидая, но ничего не произошло. Он сделал пару шагов и прислушался. Потом снова пару шагов и опять прислушался, но было тихо. "Показалось", подумал он и снова направился к выходу. 
Длинный коридор вел напрямую к выходу из пещеры. По дороге Джазби внимательно оглядывал стены, на случай, если он пропустил какую-нибудь из комнат. Вдруг на полпути к выходу сзади раздался неприятный громкий скрип, что-то сильно толкнуло его в спину и сшибло с ног. Наплечная сумка пролетела немного вперед и со звоном ударилась об пол, факел упал рядом с ящером и осветил злобное крысиное лицо. Джазби вскрикнул и вскочил на ноги, не выпуская из руки кинжала. Злокрыс бросился на него с таким же скрипом, намереваясь вцепиться в морду, Джазби вовремя поднял руки, защищая глаза, и крыс напоролся на кинжал. Громкий визг злокрыса разнесся по всей пещере, и туша повалилась на землю: кинжал распорол серому хищнику нёбо и застрял там. Крыс еще дышал, дрыгал лапами и хлестал хвостом, Джазби схватился за рукоять кинжала, выдернул его и воткнул кинжал прямо в красный глаз, злокрыс дёрнулся и затих. Ящер вынул кинжал и притих, прислушиваясь: тот крысиный визг мог потревожить таких же хищников или еще кого похуже, но не услышал ни звука. Ящер быстро собрал вещи с пола и скорым шагом, всё время оглядываясь, направился к выходу. 
Когда впереди замаячил уличный свет, ящер и не выдержал и сорвался на бег. Сердце стучало у него в ушах, страх надвигался с утроенной силой, ему казалось, что сзади на него надвигается невиданная тьма, хищники, кто угодно: вдох-выдох, вдох-выдох, вдох-выдох, стук ботинок по каменному полу эхом отдавался позади него. И вот долгожданный выход! Он выскочил из пещеры и на всякий случай пробежал еще немного вперед, прямо к тропинке, ведущей в город. Он, наконец, оглянулся, но позади никого не оказалось. Ящер упал на колени, зажмуренные глаза слезились от слепящего света, а, может быть, и от пережитых впечатлений, он прижимал к себе наплечный мешок со склянками, которые казались ему уже не просто противоядием, а самым настоящим сокровищем. Он чувствовал себя так, словно совершил невозможный подвиг, который ему уже вряд ли случится повторить.
Когда он пришел в себя, он заметил, что на улице уже давно вечерело, рубаха на руках была разодрана, чешуя на них исцарапана зубами злокрыса и сильно саднила. Поднявшись с колен, он поспешил к дому. Джазби бежал легким бегом, стараясь успеть прежде, чем каджитку снова охватит лихорадка. Он поймал себя на мысли, что он делает это всё ради неё, и вряд ли ради кого-нибудь еще он мог бы совершить подобный подвиг. Неужели он так сильно привязался к ней? Можно ли подобное назвать просто дружбой? Он не мог себе этого объяснить и прогнал эти мысли из головы. Только когда в поле его зрения появился его дом, он позволил себе перейти на шаг и выровнять дыхание.
Джазби постучал в дверь, Китнис открыла ему, и он устало ввалился в дом. Каджитка ахнула, увидев его грязным, усталым и с окровавленными руками. Она какое-то время не позволяла ему приступить к исследованиям, пока не заставила его помыться, переодеться и не забинтовала ему раны. Потом они вместе изучили содержимое сумки и долго возились у его алхимического стола, разгадывая те или иные свойства зелий и ингредиентов, и сделали несколько вариантов исцеляющих зелий. Когда её снова охватил жар, она пила эти жидкости одну за другой, с интервалом, позволяющим оценить результат. 
Это растянулось на всю ночь, и одно из зелий даже сделало ей хуже. Она лежала на постели, её трясло, она то сворачивалась в позу эмбриона, то выпрямлялась, от неё шел сильный жар и аргонианин уже было запаниковал, но заставил её выпить следующее зелье и ей стало немного лучше. Мускусный запах её тела не давал ему нормально думать. Джазби всё сидел на полу около её кровати и молился всем богам, пока ухаживал за ней. Он даже в панике подумал, что вряд ли сможет еще кого-нибудь так полюбить, как эту каджитку и что не сможет жить нормально, если её не станет. Он собрал всю решимость и вновь протер её лицо тряпицей, смоченной в прохладной воде.
- Давай же, мы же так долго старались! Ты нужна мне, не смей умирать! Помнишь, ты обещала научить меня охотиться? - Аргонианин в отчаянии стукнул кулаком по полу. - Китнис... 
Время шло, и аргонианину показалось вдруг, что ей стало лучше: дыхание выровнялось, жар почти спал, но глаза её были еще закрыты. "Ну наконец-то, она уснула..." - ящер расслабился и положил голову на кровать, зажмурившись от расслабления. Он вдруг почувствовал её ладонь на своей щеке и открыл глаза: Китнис не смотрела на него, но на ощупь гладила его по щеке, по торчащим перьям из макушки, нащупывая венки и торчащие чешуйки. "Не уходи... " - прошептала она. "Не уйду…" - ободрительно прошептал он в ответ, наслаждаясь лаской. В этот момент он не стал отталкивать её руку от себя. "Неужели это запах её болезни так действует на меня? Неужели всё, что я чувствую к ней, это из-за этого грёбаного мускусного запаха? Неужели желание, вожделение заставляет меня делать всё это ради неё?" Он отбросил эти мысли и продолжил лечение.
Только глубоко ночью, перед самым утром, самое последнее зелье, над которым они вместе провозились дольше всего еще с вечера, наконец, подействовало. Жар совсем пропал, она перестала бредить, пульс выровнялся. Все признаки болезни исчезли, не оставив ни следа, лишь усталость и желание поскорее уснуть и забыть этот кошмар.
Они проснулись почти в полдень, почти одновременно. Джазби сразу же скрутил бумагу с рецептом подействовавшего зелья в подобие свитка, перевязал нитью, подписал и убрал в специальный ларец, в котором хранил все рецепты, придуманные им самим. Они оба вздохнули с облегчением. Днём они устроили уборку: они сильно насорили, пока судорожно искали способ излечения от болезни, после чего поменяли постельное бельё, выстирали его и по очереди вымылись сами. 
Джазби всё еще не позволял ей делать физические упражнения, и наказал беречь себя еще, по крайней мере, пару дней, ссылаясь на то, что ей всё еще стоит оправиться после болезни. Следующая ночь прошла спокойно и её температура почти не повысилась, и на следующий день они отпраздновали это совместным походом в город и вкусным обедом в местной таверне.
Следующие три недели прошли во взаимных обучениях ремёслам: он учил её зельеварению по вечерам, а она его - охоте по утрам. Они вместе собирали травы, он даже брал её с собой торговать зельями. В Рифтене уже привыкли видеть их вместе, и злые языки шептали про них неприятные вещи, но они оба старались не обращать на это внимания. Джазби совсем не хотелось, чтобы она уходила, но он понимал, что она всё-таки каджитка и её место в караване с такими же каджитами, как она. С того самого дня, как он всерьёз задумался об этом, он становился всё мрачнее. Вскоре Китнис заметила это, но она не хотела вмешиваться и лезть к нему с расспросами.
Однажды за ужином она сказала ему:
- Наверное, мне уже пора. На следующей неделе я собираюсь идти дальше. И ты сможешь жить как раньше: спокойно, без моих назойливых, маячащих перед твоими глазами, ушей. - Она хихикнула.
Джазби мрачно доел свой ужин, встал из-за стола и собрал посуду.
- Тогда удачи. Ты научила меня охотиться, а рецепт зелья, на всякий случай, я перепишу для тебя. - Он вышел из дома, чтобы выбросить остатки еды и вымыть тарелки. Китнис осталась грустно сидеть за столом. На свежем воздухе ему стало чуть лучше, он закончил с посудой и вернулся в дом. Молодая каджитка всё еще сидела за столом, большими грустными глазами уставившись на свои руки, лежащие на столе. Джазби поставил посуду на полку и расстелил ей постель, снова постелив себе на полу, снял обувь и приготовился лечь спать.
Китнис неожиданно спросила:
- Будь добр, прежде чем я уйду, скажи мне, почему ты всю неделю такой мрачный?
Аргонианин застыл на месте. Он не знал, что ответить ей и молчал.
- Чем я тебя разозлила? 
Молчание. Джазби не мог смотреть ей в глаза.
- Может быть, я могу еще что-то для тебя сделать? - Китнис встала из-за стола и присела рядом с ним. - Ты рисковал ради меня жизнью. А я почти ничего не дала тебе взамен.
Она подвинулась, села напротив него, взяла в свои ладони его подбородок и посмотрела ему прямо в глаза.
- Пожалуйста. Может быть, я смогу тебе помочь...
"Я должен ей сказать. Я должен..." Джазби резко привстал на коленях и крепко обнял её. От неожиданности она слегка вскрикнула и напряглась.
- Не уходи, Китнис! - Прохрипел он ей. - Почему бы тебе не остаться жить здесь? Мы заработаем и купим тебе отдельную кровать. Мы будем вместе охотиться и вместе торговать в Рифтене. Ты... Я так ХОЧУ чтобы ты осталась со мной.
Он отодвинулся от неё и посмотрел в её изумленные и полные нежности большие глаза.
- Я не понимал, насколько одинок был, пока не появилась ты. Я не смогу жить как прежде...
Вдруг он заметил, как она смотрит на него. Он почувствовал нечто родное и знакомое в этом взгляде. Она подвинулась к нему, погладила своими ладонями его щеки и нежно спросила:
- Ты... Ты любишь меня? - Это был не просто вопрос. Это был вопрос, содержащий всю её надежду, робость и отчаянное нежелание услышать в ответ "нет".
"Неужели..." - подумал он.
- Я... Я люблю тебя. - Еле выдавил он из себя этих три сокровенных слова, и она нежно лизнула его нос.
- Тогда зачем мне отдельная кровать? – Облегченно улыбнувшись, ответила она ему.
Все его сомнения и её страх покинули их. Они ласкали друг друга, облизывали друг другу носы и уснули обнявшись. Утром они многое сказали друг другу, высказали их общие сомнения насчет межрасовых связей, но в конце концов пришли к итогу, что им стоит на это наплевать и всё же обвенчаться. Вдвоем им было не так страшно: они вместе собрали остатки денег, пришли в храм Мары и попросили изумленного служителя храма обвенчать их тихо, без гостей и лишних свидетелей. Потом они отпраздновали это в таверне, отведав самого дорогого мёда, и долго гуляли, пока не стемнеет. Они пришли домой, разгоряченные и возбужденные собственной дерзостью и сели на постель, начав ласкать и гладить друг друга...
Аргонианин чувствовал тепло, исходящее от неё. "Всё-таки, это не тот мускусный запах так действовал на меня. Я сам желал её, её ласки и нежности, я желал и желаю, чтобы она всегда была со мной, и пойду за ней на смерть, лишь бы не расставаться с ней..." - понял он и робко попытался снять с неё броню из шкур, с которой она почти никогда не расставалась. 
* * *
(Фрагмент был вырезан по причине содержания информации для категории 18+)
* * *
"Боги, простите нас, если это возможно, если мы всё же виновны в нашей неправильной любви... Или вы наоборот, спасли меня от одиночества? Тогда я благодарю вас от всего сердца" - это были его последние мысли, когда он засыпал, крепко обнимая молодую каджитку и согревая её своим телом. С тех пор эта маленькая семья не знала горести большей, чем та болезнь, когда-то охватившая каджитку по имени Китнис, и аргонианин Джазби был уверен, что всё это случилось не зря и боги послали ему единственную возможность жить, не ведая больше одиночества.

Конец.



Отдельная благодарность от автора:

Dragon Alex Devera,
Алексей Теллур,
Dark-Amber Shade

За то, что вы со всей строгостью и вниманием отнеслись к моей работе, и помогли сделать её чуточку лучше.
© Copyright: Кассандра Девера, 2014

Волна

 

Моё новое начинание под рабочим названием "Волна".

Жанр: киберпанк, стимпанк, фантастика, постапокалипсис
Просьба пинать для написания продолжения.

Скелет повести готов, но времени, совести и вдохновения пока не хватает.

Скрытый текст

Предыстория.

«Двадцать третий век, человечество находится на самом пике своего развития. В 2254 году искусственные спутники Земли засекли движение огромного астероида в сторону нашей солнечной системы, но не придали этому значения. Спустя десяток лет выяснилось, что это космическое тело движется прямо на нашу планету. Двадцать первого июля  2270 года была объявлена всеобщая эвакуация и люди начали спускаться в заготовленную заранее глубокую подземную сеть бункеров, а те, что были побогаче улетали в космос на собственных космических кораблях. Когда человеческим правителям представили план возможного спасения Земли, мировые державы объединили запасы оружия. Рассчитав идеальную, по их мнению, траекторию для массивной ядерной бомбардировки, начали ждать момента, когда можно будет использовать орудия, чтобы попытаться если и не уничтожить астероид, то хотя бы сдвинуть его с намеченной траектории. После того как все ракеты поразили цель, астероид пролетел мимо Земли.  Но от него отделился осколок, который был притянут гравитационным полем и, развалившись в земной атмосфере, он упал в южную часть Атлантического океана, и взорвавшись, поднял гигантское облако пара и пепла, которое накрыло всю землю. Волной, поднятой астероидным осколком было снесено все: дома, растения, горные вершины разрушались под натиском взрывной волны , но самое главное: уничтожена почти вся жизнь. Кроме одного небольшого клочка земли в центре Евразии, размером чуть меньше Австралии.
После катаклизма прошло около пятнадцати веков. Те, кому до катастрофы посчастливилось добраться до подземных «ковчегов», выжили благодаря удобному расположению: самая неподвижная платформа, да и к тому же защищенная со всех сторон морем, сушей и горными хребтами. 
Около пятисот лет ни люди, ни животные не выходили на поверхность планеты, так как абсолютно все было поражено радиацией. Радиоактивная пыль не оседала очень долго. Даже находясь глубоко под землей, многие умерли от лучевой болезни. Ко времени выхода на поверхность остались лишь те, кто за несколько поколений уже приспособились к завышенному радиационному фону, такие как мы, либо те, у кого бункеры были оборудованы лучше. Животные, находившиеся в плохо защищенных бункерах, выжили не все, но оставшиеся даже не теряли шерсти, выработав иммунитет за много поколений. Выжило лишь несколько видов грызунов, дикие и домашние кошки, собаки, немного видов живучих птиц: вороны, голуби, галки и воробьи. Но в последнее время их популяция так же сократилась, по причине голода людей и остальных хищных зверей. Как ни странно так же выжили некоторые виды рыб и пресмыкающихся. Остались и некоторые насекомые, тоже сильно выросшие в объемах.
Когда пыль наконец-то осела, а облака, заслоняющие солнце, развеялись, люди начали выходить на поверхность один за другим и исследовать новый, неизвестный и враждебный мир. Тех, кто первые вступили на «Новую Землю» и отправились на её исследование, назвали «Первопроходцы из подземелий» или «Сталкеры». В их задачи входили всего лишь две цели: найти новый и безопасный Дом и выжить самим в условиях неизвестного мира. С каждым годом, число Стакеров увеличивалось, и приносили новые известия о «безопасном пути» и возможном месте нового Дома. 
Люди начали активно восстанавливать города под защитными куполами, возведенными с помощью остатков былых высоких технологий. Они защищали от трех основных опасностей: радиоактивных дождей, выбросов и химических испарений. Под этими же куполами начинали очищать почву для будущего земледелия. Так как животных было очень мало, питались искусственной пищей, которую изготавливали аппараты резервного питания, которые были заготовлены на случай нехватки еды.
Спустя некоторое время, большая часть людей переселилась из пропитанных радиацией укрытий под защитные купола с почти отстроенными городами. Уже были возведены звериные фермы, частично была возрождена флора. На полях поспевали первые пригодные к употреблению продукты.
И некоторое время человечество не знало больших проблем, чем расширение защитного барьера и утилизации отходов.
Но запасы строительных материалов не были безграничными, и тогда человеку пришлось снова разведывать новые земли, для поиска ресурсов. Отдаляясь от своего города по направлению к северу, они начали находить новые поселения с выжившими. Так как удар от астероидных осколков пришелся на южное полушарие, вылазки к югу оканчивались неудачами и потерями среди Сталкеров. Соединяя новые города защитными подземными тоннелями, люди строили новую сеть метро и проходов, дабы помочь другим выжившим. Благодаря навыкам своих предков, которые жили до «удара», человеческая раса достаточно быстро смогла восстановить механизмы приближённым к тому времени. В частности аккумуляторы и солнечные пластины, которые они использовали как на постройках, так и на средствах передвижения. 
Во время одного из рейдов Сталкеры наткнулись на наше поселение. У нас не было ни защитных куполов, ни нормальных технологий. Мы все еще ютились под землей, лишь изредка выходя на поверхность. Нам пообещали помочь в постройке купола и обеспечить продуктами, в обмен на наши ресурсы и рабочую силу. Вместе с людьми мы добывали ископаемые из-под нашего дома, многие ушли зарабатывать в их города, но не возвращались. Все думали, что там жизнь лучше. Нам построили простенькие дома и время от времени привозили еду и одежду. Но когда люди решили, что все ресурсы уже выкопаны, мы стали для них лишь обузой и нас бросили, так и не построив защитный купол. Некоторые люди, кто работал вместе с нами, не стали подчиняться приказу высших чинов и остались с нами, научив нас многим вещам, вроде письменности, их языку и способам выживания. 
Мы стали самостоятельно строить небольшие поселения вблизи горных тоннелей, развивали земледелие, появлялись зачатки водопровода и сложных орудий труда. Всему этому нас научили оставшиеся с нами люди. Мы выбрали свою систему правления: отдали всю власть мудрым старейшинам, люди называют это геронтократией. У людей же – аристократия, не самая лучшая, по нашему мнению система. Некоторые сумасшедшие люди заимели привычку кататься по пустынным землям и отстреливать нас, как простых животных, называя это «охотой». Они не считали нас за разумную расу, так же как и мы не считали, что люди лучше нас. Тех, что остались с нами мы приняли в свою, как они в шутку это называли, «стаю». 
Сегодня наши технологии начинают приближаться к человеческим, но мы еще пока не можем строить такие же транспортные средства, не говоря уже о защитных полях. И поэтому некоторым из нас приходится делать вылазки в ближайшие к нам города людей, но тайно, так как нас там не любят. Совсем немногие люди или их рабы-сирты помогали нам из-за сочувствия, рискуя собой. Я принадлежу к тем самым сиртам, которые делают вылазки в города. Сирты – так мы себя называем, если переводить это на человеческий язык, оно будет означать нечто «прямоходящее, подобное животному, разумное». Одним словом не переведешь. Люди же называют нас мутантами. Мы этого не отрицаем, но считаем, что это слишком грубое название для нас».
Донёсся звук передёрнутого затвора автомата, и она почувствовала холодное касание металла к голове. 
«Наверное, всё-таки Механист был прав, и я совершила ошибку, записавшись в отряды добытчиков, но я не жалею об этом».
Раздалась короткая автоматная очередь…


Глава I: Надежда

Антропоморфная ящерка с очень мелкой, темно-зеленой чешуей и рыжеватым пушистым гребнем собиралась к очередной вылазке. «Воровка Ри» - так называют ее знакомые. Самое главное – никто не считал ее профессию позорной, а даже наоборот: Ри уважали и завидовали ей. Только лучшие из лучших могли записаться в отряды «добытчиков», потому что малейшая ошибка – и тебя заметят. Если же тебя все-таки поймали в городе людей, тебя продают в рабство, а если сопротивляешься – убивают. Но за риск и платят больше.
Природа одарила Ри гибким, изворотливым телом и бесшумностью движений. Немного стараний – и ее приняли в отряд «добытчиков», под названием «Рахт», что означало «надежда». Сегодня уже ее третья вылазка в город. На этот раз они собирались навестить людскую столицу Феникс.  Ри там еще не была, и поэтому собиралась быстро, вся в нетерпении.
Комнатка её была круглой и небольшой. Стены, скроенные из толстых клёпаных листов различных металлов, сохраняли её домик от суровой непогоды, которая случалась нередко. Этому тяжелому и плотному домику не грозили даже сильные ураганы. Такие домики были у всех жителей её городка.
Мебели в её комнатке было минимум, вся она была железной: кровать с толстым соломенным матрацем, ватной подушкой и одеялом, тумбочка с зеркалом, расческой и прочей мелочью, шкафчик для одежды и сундук, в который Ри любила складывать всё, что ей очень понравится, но как пользоваться этим она еще не придумала. По всей её комнатке были разбросаны вещи: она никогда особо не заботилась о порядке. «Мой дом – мои правила» - всегда говорила она на советы редких гостей насчет приборки.
Закончив с приготовлениями к вылазке, она уже собиралась выходить, как в дверь ее маленькой железной комнатки постучали.
- Мех, это ты? – спросила ящерка и открыла дверь.
- А то.
На пороге стоял длинноухий сирт с сероватой шкурой, одетый в бандану, поверх которой красовались пилотные очки, и брюки со множеством карманов цвета хаки, которые выглядывали из-под грязного рабочего фартука. Из-под банданы выглядывали два длинных уха – его предок был кроликом.
- Чего хотел? Я на работу убегаю. – Нетерпеливо поторопила друга Ри.
- Как вернешься, зайди ко мне в мастерскую, у меня для тебя офигенный подарок! - Пушистый сирт загадочно улыбнулся. Ри начинало разбирать любопытство, но время поджимало.
- Оно тебе очень пригодится! - Ехидная ухмылка Механиста стала ещё шире. - Но так как ты сильно спешишь… - он отошёл в сторону, позволив ей выйти на улицу, - я покажу тебе его в следующий раз. Это послужит тебе поводом для успешного завершения дела. 
- Да-да, хорошо, до встречи! – Она заперла комнату и поспешила к восточной границе поселения, то и дело оглядываясь на сводного брата, который весело махал ей большущей ладонью.
«Механист, как всегда, любит озадачивать, а мне даже некогда удовлетворить своё любопытство …» Об этом раздумывала Ри, когда перебиралась по рыжей, каменистой земле мимо таких же железных кучек, как и ее собственная комната. Выглядело это наподобие вигвамов полукруглого типа, только скроено это было из разномастных металлических листов. Бывший бункер, в котором они когда-то спасались, превратился в общий склад. В каждом жило по два-три сирта, а таких домиков насчитывалось около сотни. «Да, нас много стало. А еды все меньше…» 
Ри почти прогулочным шагом шла к месту встречи. Красно-серое небо открыто заявляло о том, что погода будет неспокойной. «Что же за задание такое, что даже накануне бури приходится делать вылазку?»  Несмотря на развеявшиеся облака, часть их осталась, и перед бурей небо сплошным затягивалось красно-серым облаком. 
Деревня жила своей жизнью: где-то матери окрикивали своих детей, где-то работали ремесленники, сирты ходили туда-сюда, озабоченные какими-то своими делами… «Всё как у людей… И чем же мы отличаемся? Почему нас так ненавидят?» 
От размышлений её отвлекло восклицание двоих детей, которые бежали в её направлении.
- Ри! Ри!
- Смотри, что мы нашли!
Рядом с ней уже шли двое мальчишек. Можно было сказать, что это два брата–близнеца, похожие друг на друга как две капли воды. Даже одеты эти два коричневых ящерка были одинаково: на их ногах красовались резиновые толстые сапоги, серые джинсовые грязные комбинезоны на теле, а на головах - банданы в цвет комбинезону. 
На самом же деле это брат и сестра. Брата зовут Таару, сестру - Санни. Имена Сиртов не различают на женские и мужские, поэтому пока у Санни не пришли первые признаки женской зрелости, так называемый «раанзс», все, кроме родственников и друзей семьи, считали её мальчиком. В дни раанзс, как и у людей, у самок сиртов идет кровь. Но всё равно даже сама Ри редко могла различить их.
- Ну посмотри, Ри! – один из близнецов протянул ей маленькую железную копию машины, на которых ездят люди. 
- Ух ты, где вы её нашли? – Ри остановилась, взяла её и повертела в руках. Оказалось, это не полная копия людской машины. Она выглядела иначе: маленькие колёса, плоская, а внутри – пустая. Краска давно слезла с этой машины, но метал совсем не испортился. «Нержавейка» - подумала Ри. - Наверное, это детская игрушка тех времен…
- Мы откопали еще один маленький бункер недалеко от нашего бывшего. Кто-то хранил там свои вещи. Видимо, надеялся, что такая глубина их спасет. - Зеленые глаза близнецов сияли, а хвосты нетерпеливо подергивались.
- Ладно, ребята, бывайте. Будьте осторожны, а я пошла. – Ри отдала им игрушку и быстрым шагом продолжила идти. – Сегодня новая вылазка, в Феникс на этот раз.
- Феникс? Круто! – Крикнули Санни и Таару вместе. – Удачи!
Ребята были ненамного младше самой Ри. Но они считались детьми до определенного возраста, до 16 лет. Ри недавно исполнилось 19. Да, люди успели подарить Сиртам календарь, и так как срок жизни Сиртов успел приравняться к сроку жизни людей, они начали так же считать года возраста. 
Наконец, ящерка добралась до места встречи. Она прилично отдалилась от своего поселения, и было хорошо видно, как солнце вскоре начнет склоняться к горизонту пустынной рыжей земли, и где-то вдалеке, словно гряда небольших гор, покрытый голубоватым ореолом защитного купола, виднелся «Феникс». Ри уже ждали. Шестеро, одетые в серые балахоны с капюшонами, стояли у высокого валуна.
- Наконец, все в сборе. - Сказал среднего роста рыжеватый в черную полоску кот. Это Барс, главный в группе «Добытчиков». Он организовал эту группу около шести лет назад. Он довольно почесал мощный квадратный подбородок и продолжил говорить. – Сегодня наша третья вылазка к «Фениксу», для тебя, Ри, первая. Наша задача на эту ночь – добыть припасов. Грядет зима, еда кончается. На их складе есть наш товарищ, он нас обеспечит припасами. Наша задача – тихо войти в город, и тихо же выйти. Все вопросы будут пока мы идём. В дорогу.
Ри молча двинулась за ним. «Всего лишь добыть еды? А я так надеялась поближе рассмотреть город…». Рядом с Ри, помимо Барса, шли еще пятеро добытчиков – один, как и главарь, принадлежал к семейству кошачьих, двое других – из собачьих и ещё двое крыс. За время пути они пару раз устраивали привал, попутно повторяя и обговаривая детали предстоящей миссии. 
Когда уже начало темнеть, они остановились у городской стены, как раз с той стороны, где с наблюдательных башен их не могли обнаружить. Они стали ждать. Через некоторое время они услышали три коротких, но громких звона – начался комендантский час. Еще через некоторое время Ри услышала шорох под ногами. Группа расступилась, и буквально из-под земли высунулось лицо сирта, который оказался, по словам Барса «нашим товарищем», видимо, в его предках были кроты.
- За мной. – Шепнул им крот, и вся группа полезла за ним в нору.
Вылезли из норы они уже в железном помещении, похожим на склад. Потолок здесь был очень высоким, а вокруг были целые горные хребты из разномастных коробок и ящиков, почти до самого потолка. Тут было очень пыльно. Казалось, сюда редко кто заглядывает. Крот захлопнул за ними люк, который, видимо, он сам проделал в полу, и задвинул его небольшой горкой разноцветных коробок. 
Одет этот зверек был в мешковатые грубые штаны и такую же куртку, грязно-коричневого цвета. Его розовый нос так и подергивался на сером лице, и маслянистые черные глазки то и дело беспокойно озирались вокруг.
– Отлично. Веди нас, Крот. – Прошептал Барс.
Крот повел их вдоль ящиков в к выходу. Он открыл толстую железную дверь, больше походящую на герметичный люк, и вывел их на улицу.
- Его зовут Крот? – переспросила Ри, когда они бесшумно передвигались по закоулкам города.
- Он здесь с рождения. Имя ему дали люди. – Бесстрастно ответил Барс, оглядываясь по сторонам в поисках стражи. – А теперь я попрошу тебя помолчать. Охрана здесь бдительнее, чем где-либо.
Ри тоже стала оглядываться по сторонам, но не искала глазами стражу, а любопытно разглядывала каждое здание. Здесь были совсем другие дома. Они были не из отдельных прямоугольных камней, называемых людьми «кирпичами»,  как в других городах, здесь целые дома словно были сделаны из огромных цельных камней каждый. Все они были ужасно высокими, прямоугольными и скучно-серого цвета. «Потрясающе» - подумала она. – «Надо же, и это один такой дом – на семью? Это же целые башни! Но не мешало бы их хотя бы раскрасить.» Ри посмотрела вперед – добытчики были уже где-то далеко впереди. Она хотела окликнуть их, но вовремя спохватилась: здесь нужно вести себя тихо. И она быстро, но почти бесшумно догнала свою группу. 
Они уже входили в невысокий, но очень длинный домик, сделанный из такого же камня, что и остальные дома. Он стоял у городской стены, но совсем недалеко была высокая надзорная башня. Барс жестом подозвал всех к себе и шепотом сообщил:
- Видите ту башню? Ни звука! Сейчас мы вытаскиваем мешки, на которые нам покажет Крот. Как вытащили – сразу за стену. Каждому по мешку. За стеной этого амбара нас видно с башни не будет. – он оглянулся на башню и продолжил. - Выдвигаемся обратно тем же путем, как только Крот закроет ворота. Напоминаю – мешки по земле не волочить: на плечи и вперед. За дело.
Крот в это время смазывал петли дверей. Потом он открыл стальные ворота амбара, и вся группа вошла внутрь. Крот каждому указал на его мешок с провиантом. Ри достался большой, но совсем не тяжелый мешок, с чем-то мягким и сладко пахнущем внутри. Она послушно, как сказал Барс, тихо выбежала из амбара и спряталась за стеной. Вскоре рядом с ней стояла вся группа. Крот бесшумно запер ворота и присоединился к ним. 
Теперь задачей группы было перемещаться как можно быстрее и как можно тише. Бежали они цепочкой, друг за другом, каждый нес по мешку на своих плечах. Ри была третьей в цепочке. Первым был Крот, вторым – Барс, остальные за ней. Они перебегали от одного здания к другому, пока Крот неожиданно не остановил их.
- Охрана! – прошептал он и поднёс указательный палец к губам.
Все затихли, стало слышно чёткие, размеренные шаги. Сирты в этот момент были почти у того железного склада, где их ждал выход. Они прижались к стене и даже дышать старались тише, чем обычно. Шаги всё приближались, был слышен даже скрип кожаного ремня на его одежде. Когда шаги удалились, сирты тихо вздохнули с облегчением и стали ждать, когда Крот откроет им двери в склад. 
Спустя полчаса они оказались уже за стеной города. Барс благодарно пожал лапу Кроту и, распрощавшись с проводником, группа спокойно двинулась в сторону родного городка. 
Ри вспомнила, как она спрашивала своих приемных родителей: «Мам, а почему наши сородичи не сбегут из городов? Почему они не живут с нами?» «О-о, с ними случаются страшные вещи, если они сбегут. И с их семьёй» «А что же случается?»… Это Ри позже увидела своими глазами. Когда-то жил тут один сирт-пёс, со своей женой и дочерью. Он был в отряде добытчиков. Он как-то попался страже, и его забрали в рабство. Он сбежал, вернулся домой. А потом пришли они… Специально вооруженные люди в черных скафандрах. Они забрали его обратно, а перед этим убили его семью. Все, кто пытался спасти его, теперь тоже пеплом путешествуют по Новой Земле. «И так будет с каждым, кто будет пойман на территории города», сказали они и унесли его обратно в город.
В родном городе было тихо – все еще спали. Отряд «Рахт» сложил мешки в общий подвал, бывший когда-то их спасительным бункером во времена катастрофы. Позже вернулись еще два отряда с мешками. В этот раз не было потерь среди добытчиков.
«Я ведь так и не посмотрела, что же мне подарил Меха» - вспомнила Ри, и мигом прибежала к Механисту в мастерскую. Он поздравил её с удачной вылазкой и скинул ткань с чего-то большого, стоящего у стены.
- Ух ты! – только и сказала она.



Глава 2: Легенда о крылатом ящере.

- Ну, ничего себе! – восклицала Ри, глядя на «мотоцикл», как его назвал Механист. – Когда ты успел его собрать? Почему мне не сказал? Это та самая штуковина, на чем ездят охотники? А как им управлять?
- Ну-ну-ну, как много вопросов! Погоди, отвечу по порядку. – Захохотал Меха, глядя на неё. – Эту штуку нашли близнецы, они притащили мне деталь от неё и выманили из города, пользуясь мои любопытством. Это и оказалась та машина, на которой гоняют охотники. Однако, далеко же он валялся! Ну, мы все вместе его сюда и приволокли. А тебе не сказал, потому что это сюрприз. Я тут покопался в нем – он был в жутком состоянии! Близнецы поискали там еще запчасти от него. За это мне пришлось подарить этим засранцам последний хлеб, но это того стоило! А управлять им довольно просто.
Пока Механист всё это говорил, Ри успела разглядеть двухколёсное средство передвижения со всех сторон, и даже опробовать его сидение. На вид этот агрегат был довольно «побитым», металл начинал ржаветь, но колёса были внушающих размеров. Потёртое сидение говорило о том, что катались на нем довольно часто. Мотоцикл был специально для пустынных пробежек – он был вытянут в длину и имел максимально обтекаемые формы.
Стрелка наручных часов Ри указывала на пять часов утра. Они стояли на пустыре за городом, вместе с мотоциклом. Ри совсем не хотелось спать, всё это время в дороге до пустыря она слушала рекомендации Механиста о том, как управлять этим жутко тяжелым транспортом. Выслушав все рекомендации, она наконец-то села на сидение мотоцикла, завела его и крутанула ручку, что было сил. Механист что-то прокричал ей, но она не услышала его за ревом мотора – она уже с визгом неслась вперед. Ри с диким восторгом наворачивала круги вокруг огромных песочных валунов, изучая механизм вождения мотоцикла уже на практике. Но она поняла, что ветер и песок сильно мешают ей видеть дорогу, когда чуть не вписалась в один из больших камней. Затормозила она пока что не слишком удачно: она свалилась с мотоцикла, а тот, немного проехав без седока, сам упал в песок.
- Меха, у тебя есть еще пилотные очки? Их сильно не хватало. – Прохрипела ящерка, лёжа на песке.
- А еще тебе не хватает сноровки, чтобы тормозить без падений. – улыбнулся Механист и протянул ей руку.
Они откатили мотоцикл обратно в мастерскую, после чего Ри, счастливая, пришла в свою комнату, сбросила одежду на пол и повалилась спать.
Утром Ри, едва успев одеться и даже не позавтракав, кинулась к Механисту в мастерскую. Ей хотелось убедиться, не были ли сном вчерашние события. Увидев мотоцикл на своем месте, у стены, среди завалов непонятных запчастей, она мечтательно вздохнула. Механист еще спал. Он лежал на гамаке, подвешенном в углу мастерской. «Как всегда, даже не переоденется» - подумала она. Ри не стала будить брата и вышла на улицу. Когда она отошла на приличное расстояние от мастерской, она вдруг очнулась от мыслей и заметила, что на улице очень темно. И тихо. Даже слишком тихо.
Ри взглянула на часы – сейчас полдень. «Буря начинается!» - поняла она и решила переждать её в мастерской. Но не успела она даже повернуть обратно, как поднялся сильный ветер и сбил её с ног. Она ползком пыталась добраться хоть до чего-то, за что можно ухватиться. Когда порыв чуть ослабел, она бегом добралась до мастерской и ухватилась за ручку двери. Она ввалилась в помещение и заперла за собой дверь. 
- Ф-фух!.. – Вздохнула Ри и упала на пол. – Пронесло…
- Неужели наша бесстрашная воровка Ри чуть не наложила себе в штаны? – Улыбнулся Механист, сидя в гамаке.
- Заткнись. - Буркнула она в ответ.
- А чего это ты в бурю на улице делала? – не унимался он.
- Может я решила испытать себя на храбрость?
Они оба засмеялись. Через некоторое время Механист подвинул к окну стол, предварительно сбросив рукавом на пол железки, которые лежали на нем, сдунул пыль с двух табуреток и поставил рядом со столом. Он выложил на стол сыр, хлеб и пиво – единственный напиток, который он пил. Этот напиток принесли с собой люди и научили некоторых сиртов его готовить. Буквально весь город почти сразу просто заболел им, правда, на сиртов этот напиток воздействовал гораздо сильнее, чем на людей: они намного быстрее пьянели. Но когда Ри из интереса попробовала его – она поняла, что это самый противный напиток, который она когда-либо пила. 
- А простой воды у тебя нет? – спросила Ри, сморщившись, когда она увидела на столе деревянный бочонок с краником.
- Нет, воды у меня нет. – Гордо ответил Меха. – Теперь я пью только это. Стэн мне его подарил!
Когда они наелись, Ри сильно захотелось пить. Механист настаивал, чтобы она выпила «этого божественного напитка», как называл его Механист, но Ри всё отказывалась. Когда сухость в горле стала нестерпимой, ящерка согласилась, Механист налил ей целую кружку пива, и Ри жадно принялась пить. А за окном протяжно завывал ветер.
Примерно через полтора часа Ри и Механист уже сидели на полу и напевали различные песни, каждый на свой лад. Пустой бочонок и кружки валялись где-то недалеко от них.
- Слышь, да ты никак пьяная…  - Промямлил ей Механист. – Так не интересно, вот смотри на меня. После этого он попытался встать, но через мгновение оказался на четвереньках, а ещё через мгновение вконец повалился на пол.  
- А ещё меня пьяной называет. – Ответила ему Ри, осторожно подтягивая «труп» Механиста к гамаку и закидывая его внутрь. Она выпила намного меньше, чем Механист, поэтому мыслила более трезво, чем он. 
– Ты уж не обижайся, но ты весишь как мой мотоцикл. - Закинув тело, пробурчала она.
Глупо улыбаясь, он пробубнил только единственную фразу: 
- Давай почашше так собираться. Каждую бурю, а? 
- Ага, сщазз… - Хмуро ответила ему Ри. – Только этого мне не хватало…
- Ну, блин, те не понравилось штоль? – Разочарованно спросил её Меха. – Это ж весело! Ну и иди на фиг…
Только успел сказать он эти слова, как повалился с гамака на пол и захрапел. Ри приложила руку к своему лбу – он был горячий. Состояние опьянения ей не понравилось  - у неё кружилась голова, и мысли слегка заплетались в голове. Она села за стол и посмотрела в окно: там всё еще бушевала песчаная буря. «Ужасное состояние», - пронеслось у неё в голове. – «Это противное чувство беспомощности… и тошнит». 
Вдруг она увидела, как мимо её окна пронеслось нечто, напоминающее ящера. Только… крылатого. «Что?» Она подбежала ко второму окну и посмотрела внимательнее: по земле ветром волокло тело ящера. Он не был одет, а из спины торчали два крыла, на данный момент больше похожие на чешуйчатые тряпочки – так они были изорваны песком.
«Крылатый! Крылатый ящер! Бедняга, надо помочь ему!» - она отперла железную дверь, и её ветром втянуло на улицу, а дверь мастерской захлопнулась. Она не была в состоянии стоять на ногах, и буря понесла её далеко в песок, за тем ящером.
Она очнулась посреди песков. День уже клонился к вечеру. Голова сильно болела, а во рту пересохло. Она попыталась встать – ужасно болело всё тело, словно на нём кто-то танцевал, а чешуя была как одна большая ссадина. Когда она всё-таки поднялась, то увидела – вокруг пустыня, а где-то вдалеке виднелся её маленький городок.
- Что случилось? Вчера я видела… - Она с трудом вспомнила. – Крылатый ящер!
Ри оглянулась: вокруг никого. «Наверное, мне на нетрезвую голову показалось… Ну я и вытворила! Меха наверняка сильно волнуется за меня, он ищет меня!» Она, сохраняя равновесие одной рукой, и держась за голову другой, покачиваясь, направилась к своему городу.
Механист, близнецы и Стэн – человек и лучший друг Механиста, который иногда помогал ему разбираться в человеческих механизмах и… спонсировал пивом. Когда Ри вошла в свой город, близнецы первые увидели её и подбежали к ней с радостными воплями. Она буквально упала в их сторону, а Санни и Таару подхватили её с двух сторон. Перед глазами всё плыло.
- Мы нашли её! Мы нашли её!
- Ри, ты живая! Ну, надо же, как тебя бурей потрепало!
- Ри! Тебя чего всё время в бурю на улицу-то тянет?! – это уже был голос Механиста. – Ребята, вы с ней полегче, у неё похмелье…
- Ох и… - Дальше было много слов, которые Ри редко понимала. Как ей когда-то сказал Механист – это типичный рабочий диалект людей. Это был Стэн. – Ты напоил её, Мех? Ну, ты даёшь…
Потом её куда-то понесли, а она закрыла глаза и провалилась в сон.
Очнулась она уже на своей постели у себя дома. Все её ссадины были смазаны какой-то мазью, некоторые места перебинтованы. Голова уже так не болела, но перед глазами всё еще немного плыло. Ри что-то попыталась сказать, но из-за пересохшего горла вышел только слабый хрип.

 

To be continued...

Изменено пользователем Хвостик Ри
Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты

Присоединяйтесь к обсуждению

Вы можете написать сейчас и зарегистрироваться позже. Если у вас есть аккаунт, авторизуйтесь, чтобы опубликовать от имени своего аккаунта.

Гость
Ответить в этой теме...

×   Вставлено с форматированием.   Вставить как обычный текст

  Разрешено использовать не более 75 эмодзи.

×   Ваша ссылка была автоматически встроена.   Отображать как обычную ссылку

×   Ваш предыдущий контент был восстановлен.   Очистить редактор

×   Вы не можете вставлять изображения напрямую. Загружайте или вставляйте изображения по ссылке.

Загрузка...
×
×
  • Создать...